Глава первая
Искренность
— Тише, Саманта. Тише, малышка. Скоро всё закончится, — дрожащим голосом повторял я, осторожно прижимая её голову к своей груди.
Возможно, это был самый откровенный диалог хозяина со своей собакой: она понимала каждое слово и отвечала проницательным взглядом. «Помнишь нашу первую встречу?» — спросил я. Саманта кивнула и сделала глубокий вдох, устало наполняя лёгкие воздухом, пропитанным скорбью предшественников, хлоркой и фенолом, которым местные врачи по старинке дезинфицировали кабинеты.
Время вдруг остановилось, позволяя Саманте в последний раз насладиться звонким голосом хозяина: — То была самая настоящая уральская ночь — непроглядная и сурово холодная, — вспоминал я. — Мало освещёнными улочками я возвращался домой с тренировки, что парой минут ранее высосала из меня все соки и выпрыснула в кровь столь желанную, но едва уловимую дозу спортивной эйфории. На ногах также помогала держаться энергичная музыка любимой инди-группы, чьи песни занимали треть памяти моего потрёпанного временем mp3-проигрывателя. Они пели о годах своей бурной молодости; о том, как познавали окружающий мир, шаг за шагом покидая зону комфорта. Точнее, расширяя её горизонты до невидимых для человеческого сознания пределов. В нашем детстве не было интернета, а сотовые телефоны имели жёсткие клавиши и не менее жёсткие цены, поэтому, будучи школяром, я сантиметр за сантиметром исследовал прилежащие к моему дому районы, деревья, гаражи и всё, куда только мог взобраться малыш вроде меня.
В ту самую настоящую уральскую ночь я возвращался домой и наслаждался пейзажами. Вот они — до боли знакомые дворы с покрашенными в красно-синие оттенки детскими площадками, где я резвился до самых сумерек, до тех пор, пока мама, высунувшись из окна в фартуке и с ложкой в руках, не кричала во всю ивановскую: «Сынок, вон уже темень какая, а ну, живо домой!» Вот и продуктовый магазин «Енисей», год назад гордо именуемый «Владимиром», а ещё ранее — «Солнышком». И наконец я увидел четырёхступенчатое бетонное крыльцо родного дома, казавшегося на фоне жёлто-оранжевой новостройки отвратным серым пятном, да ещё и коротышкой со своими-то жалкими девятью этажами.
Возле лестничной площадки стояла тележка из того самого продуктового магазина, владелец которого никак не мог определиться с именем своего чада. Один местный житель то и дело оставлял трёхколёсную подругу в одном и том же месте, укрытом от любителей поворчать тенью, падавшей от балкона соседнего подъезда. Я каждый раз думал: «Было бы неплохо вернуть её на место». Однако дальше спонтанного порыва дело не заходило. «Стоит себе и стоит, зачем что-либо менять?» — оправдывал я свою лень.
Онемевшими от холода пальцами я нажал на панели домофона двойку, ноль и уже хотел было сделать вызов, как вдруг краем глаза заметил, что тележка-то не пуста. Свернувшись от холода в клубочек, в самом её тёмном и безветренном углу дремала крохотная собачонка. Стоило мне только сделать шаг в её сторону, как она вскочила с места и оперлась лапками на стенку тележки. Большие жёлтые глаза засияли в темноте, словно звёзды на бескрайнем небесном полотне.
— Что? — спросил я, а она в ответ завиляла хвостиком. — Ты хочешь съесть меня? Вот, одиночество даёт о себе знать! Я разговариваю с незнакомой собакой. Стоп! А если собака была бы знакомая, это что-либо изменило бы?
Да, да! Это была именно ты, Саманта! И я не смог пройти мимо и оставить тебя мёрзнуть на улице.
— Ладно, ладно! Вручаю вам официальное приглашение в гости, — брезгливо поднимая тебя на руки, пролепетал я,—но учти, что это приглашение действительно на одну ночь! Завтра отдам тебя в приют или знакомым, точнее даже одной чудесной парочке. Ты им понравишься, кстати, ты, эм? Она! Ясно, ты — она.
Ещё одна девушка, с которой мне придётся расстаться в скором времени.
Тут-то я и поймал себя на мысли, что дурная привычка звонить по домофону вновь взяла верх. С тех пор как съехала Ксения — дом опустел и превратился в город инков. Правда, вместо статуй и обелисков город был заставлен бутылками, выкинуть которые у меня не поднималась рука. Тут тебе и бутылки из-под вина, рома, коньяка, виски — некогда это были благородные друзья бездарного писаки, чьё имя не удостоится даже некролога. Единственное, что никогда не попадало в мой творческий рацион, — это пиво. Я искренне верил, что сие пойло является катализатором алкоголизма и шарообразного живота.
Тренировки и алкоголь?
То был сложный период. Вот моё единственное оправдание. Разрыв с любимой девушкой выбил меня из колеи. А затем — встреча с очаровательной незнакомкой в ресторане накануне праздников. Она была настолько совершенна, что на какое-то время я даже поверил в чудеса: в новогоднюю ночь загадал желание под бой курантов, брился чуть ли не каждый день, жил в ожидании трогательной и романтичной встречи, звонил и… всё напрасно. Люди не ценят хорошего отношения. Девушки мечтают о романтике и ухаживаниях, правда, только от конкретных лиц, которым, как правило, глубоко плевать на любовь. И если ты не он — извини, дружище! Ты — «дружище»! Так поступила и она: схватила всю мою искренность и спустила в унитаз, словно забористую дурь.
— Извини за беспорядок. Моя бывшая оказалась породистой су… прости, наверное, данное сравнение не совсем удачное. А эти бутылки, разбросанные по всей комнате, — лекарства от одиночества и мои верные сослуживцы. Ты же не против, собака? Собака?!
Ты похожа на ту псину, которая вместе с Уиллом Смитом боролась против зомби-вируса! Как её, хм, Сэм!.. Саманта!
В тот вечер, перешагнув через порог, ты неосознанно помогла мне покинуть зону комфорта и отправиться навстречу судьбе. До сих пор не верится, что крохотная собачонка смогла в корне изменить мою жизнь. А ведь на следующий день, с самого утра, я только и мечтал избавиться от тебя.
— Привет! Я звоню по поводу вечернего предложения, всё в силе?
— Утро доброе, Валерка! Слушай, тут такая история, — печальным голосом начал Макс.
— Какая? — вяло спросил я и приготовился нажать на сброс.
— Танька запретила мне… нам, — поправился он, — заводить собаку, потому…
— Ясно всё с тобой, Макс. Каблук ты, а не мужик! — смело заверил его я и положил телефон, так и недослушав трогательной истории о сложностях и тонкостях человеческих взаимоотношений.
— Саманта, не смотри на меня жалобными щенячьими глазками. Я взял тебя не потому, что ты мне нравишься, а потому, что ненавижу людей, которые бросают на произвол судьбы других людей… или в твоём случае — собак. В газете я видел объявление о местном приюте для животных… так, где мой телефон? Я же держал его в руках секунду назад. Я принялся искать телефон, что чудным образом исчез, по-моему, не только из поля зрения, но и из этой Вселенной. Бутылки мешали мне свободно передвигаться, хотя ты ловко проскальзывала среди стен этого стеклянного лабиринта, следуя за мной из одной комнаты в другую. Очутившись в гостиной, ты с трудом залезла по столику на боковушку, а по ней на диван и важно разлеглась средь перьевых подушек.
— Забавные наволочки, да? Это панды — этакие медведи-интеллигенты. Они за здоровый образ жизни — не хлещут водку и едят тростник. Веганы! Хотя эти чудики больше напоминают бывшую: стоило ей не смыть тонну косметики и лечь спать, как на утро я наблюдал одновременно и смешную, и жуткую картину под названием «Восстание планеты панд». Глупо, да? Где же эти ключи!
И только спустя некоторое время я неожиданно понял, что ищу не совсем то, что искал изначально.
Не знаю, как так вышло, но за двадцать минут я перевернул половину квартиры ради ключей, что лежали в левом кармане красной жилетки, висевшей в прихожей. И только возвращаясь на кухню, я вспомнил, что искал телефон.
— Где телефон? — разгневанно крикнул я и пнул ногой первую попавшуюся бутылку. Та, после пусть и скоротечного, но зрелищного полёта, разбилась вдребезги о дверку шкафа, а ты испуганно соскочила с дивана и спряталась за мою ногу, стараясь отыскать потерянным взглядом эпицентр шума и сам источник опасности. Я взял тебя на руки, приговаривая: «А кто это у нас тут такой трусливый?»—и пошёл в прихожую, решив управиться без телефона.
— Поводок бы сообразить, да вряд ли ты захочешь сбежать. Саманта, ко мне! — я упрятал тебя под куртку и взглянул на тумбочку с подставкой для обуви, использующуюся чаще для складирования мусора и спама, найденного в почтовом ящике. На верхней полке тумбы под сантиметровым слоем пыли лежала рваная газета, на страницах которой я некогда видел номер телефона и адрес местного приюта для животных. Внимательно изучив объявление, я принял решение: Всего пара остановок, и мы на месте. Выступаем немедленно!
Январь становился всё холоднее и холоднее, надеясь обыграть декабрь, что в своё время вовсе не старался радовать людей пышными белоснежными сугробами и блестящими по утрам узорами инея на окнах. Благо его братец, взяв инициативу в свои огрубевшие руки, с самого утра принялся засыпать город тысячами колючих снежинок. И по иронии судьбы мы с тобой угодили в самый пик не на шутку развеселившейся бури. Жуткая метель свирепела с каждой секундой, не позволяя и шагу ступить. В какой-то момент я почувствовал себя персонажем затянутой и однообразной видеоигры, в которой главный герой бесцельно бродит по бескрайней ледяной пустыне в надежде найти ответ всего на один вопрос: «Что я здесь делаю?»
— Стой! — выкрикнул я, когда ты каким-то чудным образом выскочила из-под полы куртки и буквально через секунду исчезла за стеной бушующей метели. — Саманта! Ко мне… Сэм!
Поначалу я испугался, что больше никогда тебя не увижу, но спустя пару секунд дикой паники разум снова взял верх над эмоциями. Я уже хотел было развернуться и пойти домой, вернуться в тёплую и уютную квартиру, чтобы и дальше прозябать бытие свое в творческом уединении от внешнего мира.
Так могла бы закончиться история нашей дружбы.
— Молодой человек, это ваша собака? — её голос я прежде уже слышал, и эта трогательная мелодия ускорила моё сердцебиение с привычных 65 ударов в минуту до лихих 110.
— Да?! — я прищурился, чтобы разглядеть девушку, стоявшую всего в паре шагов от меня.
— Может, переждёте метель в ресторане?
— Было бы неплохо, — ответил я и, заслоняя рукой лицо от беспощадного ветра, последовал за таинственной проводницей.
Над входом красовалась вывеска, что багровым оттенком озаряла метель и превращала снежинки в крохотные огненные фонарики. Знакомый еле слышный скрип двери, специфичный аромат шоколадного напитка на основе кофейных зёрен и знакомая музыка в стиле блюз. Хоть и не сразу, но я сообразил, что снова оказался там, где в преддверии праздников встретил незнакомку, чьё безразличие развеяло ребяческий миф о новогодних желаниях.
— Она лапками опёрлась на дверь и просилась внутрь, я не могла её не впустить! — повернувшись ко мне, начала было рассказывать девушка, но осеклась. А я в ответ непроизвольно разинул рот от изумления и едва не споткнулся о порог.
— Валера?! Привет! — скромно опустив глаза, улыбнулась она и ласково прижала тебя к груди.
Тотальное фиаско, в результате которого пришлось признать поражение: пепел, опустившийся на дно бокала в новогоднюю, всё-таки запустил процесс чудотворения. Передо мной стояла очаровательная незнакомка из ресторана.
— Саманта, именно благодаря тебе я начал жить. И я расскажу эту историю своим детям, расскажу всему миру.
— Она засыпает, — сказал доктор Островских. — Соболезную.
Я стоял рядом с Самантой, наблюдая за тем, как звёздное небо в её больших жёлтых глазах поглощала кромешная тьма:
— Всё хорошо, Сэм.
Глава вторая
У самых её берегов
С трудом провернув ключ в замочной скважине и очутившись в прихожей, я наконец-то ощутил лёгкость на сердце. В то же мгновение из гостиной выглянула Лина и поспешила ко мне. Она крепко обняла меня и, не сдерживая слёз, прошептала:
— Всё хорошо, родной!
— Её больше нет! — тихо ответил я, едва сохраняя равновесие.
— Прости, меня не было рядом.
— Это было наше совместное решение. Кстати, — я скинул с себя тёмно-серое пальто с глухим воротником и повесил на крючок, — поездка удалась?
— Всё вернулось на круги своя — я снова стала самой беспощадной пираньей в этом солёном озере! — без особого восторга ответила она.
— Они по своей инициативе отступили назад?
— Ты опять за своё? — разочарованно вздохнула Лина, тревожно вглядываясь в мои бесстыжие карие глаза.
— Что ты имеешь в виду? — попятившись назад, возмутился я.
Она не могла не ощутить мерзкий запах алкоголя, который буквально разъедал пространство между нами. В свою очередь, я понимал, что такой аромат нельзя утаить или приписать к заслугам даже самого ядрёного одеколона вроде Chypre, который в 70-е годы активно использовали не только как туалетную воду.
— Я вижу это по глазам, чувствую запах. Ты снова пристрастился к…
— Нет! Просто надеялся, что встречу джинна на дне! — жалкая привычка язвить, чтобы избежать взрослого разговора, раздражала как заботливую жену, так и самого её автора, то бишь меня. Но в этот раз Лина была спокойна и невозмутима.
— Прекрати говорить глупости. Хватит игнорировать проблемы и сложности!
— Я и не игнорирую!
— Ну да, — выкрикнула Лина. Она старалась не вспылить и найти компромисс в сложившейся ситуации.
— Да!—хрипло крикнул я и направился в гостиную.
— Всё это отражается на таланте: любая муза задохнётся от твоих этиловых испарений. Пока есть шанс — спаси её! Ты написал два стоящих романа, но все остальные…
— Все остальные просто завидуют мне! — взмахнув руками, засмеялся я и со всего размаха шлёпнулся на диван.
— Это не предел твоих возможностей, милый.
— Сначала меня обвинили в «гениальности». Теперь считают, что я лишённый таланта писака! Лечиться нужно не мне, а этим двуличным скотам-критикам! — уткнувшись лицом в подушку, возмущался я. — Кто вообще дал им право поливать моё доброе имя грязью?!
— Честно?! Они правы, и ты сам прекрасно это знаешь. Твои последние «произведения» лишены той изящности, той чувственности, будто бы…
— Будто бы что? — мне пришлось прервать любимую и перевернуться на спину, что оказалось не так просто.
— Будто бы ты потерял цель. И боюсь, что это моя вина.
— Солнышко! — прошептал я любя, вскочил, словно ужаленный, и заглянул в её изумительные голубые глаза, её кристально чистые небесные озёра. — Мне казалось, что это случайность. Но только благодаря малышке Сэм я оказался возле ресторана в разгар метели и встретился с тобой. И всё, о чём я некогда мечтал перед сном, — стало реальностью.
— Милый, — скромно улыбаясь, прошептала она и провела ладонями по моим щекам. Я тщательно старался казаться суровее, однако небольшие ямочки в уголках губ выдавали меня, развеивая хладнокровный образ.
— Всё, чего я хотел, — это встретить любимую девушку, обрести верного друга. Вот и вся моя история.
— Может быть, наша история?! — Лина засияла от идеи, яркой молнией сверкнувшей посреди безоблачного ночного неба. Она игриво прищурилась, словно хотела поиграть в «А угадай мои мысли, любимый».
— Э-э-э, что? — с глупым видом спросил я, ибо моё физическое состояние мешало активировать и без того барахлящую функцию «расшифровка намёков жены».
— Напиши нашу историю. Саманта помогла нам встретиться и лучше узнать друг друга! Не появись она — вряд ли мы бы стали парой.
— Да ладно? — ехидно вымолвил я, выпучив глаза. — Ты бы не перезвонила такому красавцу?
— Нет, я бы тебе не перезвонила! — усмехнулась Лина и страстно поцеловала.
— Написать о Саманте! — кивая головой, я повторил эту фразу несколько раз. Идея Лины проникала в самые глубины писательского разума, заражая каждый творческий нейрон своим энтузиазмом.
— Почему бы и нет? Ты можешь написать новый роман. Напиши его не для жадной до грязи и скандалов публики, а для себя, для нас. Первые романы отражали твои мечты и представления об идеальной жизни. Эта книга отразит уже не мечту, а отрывок из реальной жизни, куда более сложной, запутанной и потому более интересной!
— Сопливо, но вынужден признать — ты права! — воскликнул я и, пламенно поцеловав любимую в губы, окончательно пришёл в себя. Как по щелчку пальцев.
Немедля ни секунды, я рванул в спальню, где под двухместной мягкой кроватью пылился ноутбук, в который когда-то мне уже приходилось изливать душу, сочиняя чувственные, полные драмы и житейской простоты истории.
Спустя пару минут довольная собой Лина последовала за мной. Она тихо вошла в комнату, немного приглушила свет и уселась позади. Она обхватила меня в объятия и, положив голову на плечо, взглянула на экран. Украшая словами и предложениями одну строку вслед за другой, мигающий курсор постепенно заполнял пустоту. Стоило Лине прочитать первый абзац, и она с головой окунулась в океан воспоминаний. На мгновение ей показалось, что она путешествует во времени и умудрилась попасть в тот самый декабрьский вечер, когда первые проблески радужного солнца согревали некогда чужие души.
Хотя, быть может, души-то как раз никогда и не были чужими?
Если вас заинтересовало, и вы хотите прочитать ещё 224 страницы романа
можете Купить книгу за 150 рублей.